Навеяно "Илиадой" Гомера... и Кубком Мальты-2007. :)
МЁРФИАДА
Шону Мёрфи посвящается)
Гнев, богиня, воспой Шона Мёрфи, Антоньева сына, Грозный, какой снукеристам тысячи бедствий соделал: Многие души могучие славных героев низринул Вон из мэйн-тура и самих распростер их в корысть плотоядным Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля), С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою Пухлый пельмешек Шон Мёрфи и герой Райан Дэй благородный. Кто ж от богов бессмертных подвиг их к враждебному спору? Сыны громовержца и Леты - Эбдон, царем прогневленный, Полуфинал проиграл; погибали народы В казнь, что Шон Мёрф обесчестил жреца непорочного Картера. Нагло он приходил к столу под зелёным сукном бесподобным Сенчури-брейк сотворить и, принесши бесчисленный выкуп И держа в руках, на кие золотом, Аполлонов Красный матч-болл, умолял убедительно всех снукеристов, Всё чемпионов могучих, строителей рати шеффилдской: "Чада британские! Вы, господа снукеристы! О! да помогут вам боги, имущие домы на Мальте, Титул не дать Райну Дэю и счастливо в дом возвратиться; Вы ж свободите мне к финалу дорогу и выкуп примите, Чествуя Зевсова сына, далеко разящего Феба"…
Все изъявили согласье криком всеобщим снукеристы Честь жрецу оказать и принять блистательный выкуп; Только царя Салливана было то не любо сердцу; Гордо жреца отослал и прирек ему грозное слово: "Мурфий, чтоб я никогда тебя не видал пред судами! Здесь и теперь ты не медли и впредь не дерзай показаться! Или тебя не избавит ни скиптр, ни венец Аполлона. Титул тебе всё ж не дам я; в борьбе лишь честной заработать, Можешь ты кубок, на Мальте, от отчизны далече - Снукерный стол обходя и достойно с Райаном сражаясь. Прочь удались и меня ты не гневай, да здрав возвратишься!"
Рек он; и Мурфий трепещет и, слову царя покоряся, Идет, безмолвный, по брегу немолчношумящей пучины. Там, от судов удалившися, юнош взмолился печальный Сараю-царю, великой Руси могущему сыну: "Бог сребролукий, внемли мне: о ты, что, хранящий, обходишь Снукер, и русский бильярд, и пул американский, Не гневись! если когда я храм твой священный украсил, Если когда пред тобой выбивал из турниров Дэвисов, Хендрей, - услышь и исполни одно мне желанье: Слезы мои отомсти снукеристам стрелами твоими!"
дальшеТак, рыдая, взывал он Сараеву-богу, Райан тем временем тоже, конечно, не дремлет: Он ожидал Шона Мёрфи великого, несшегось прямо. Словно как горный дракон у пещеры ждет человека, Трав ядовитых нажравшись и черной наполняся злобой, В стороны страшно глядит, извиваяся вкруг над пещерой,- Райан таков, несмиримого мужества полный, стоял там, Длиннодревляным киём упершись в основание башни; Мрачно вздохнув, наконец говорил он в душе возвышенной: "Стыд мне, когда я, как робкий, в ворота и стены укроюсь! Снукерный бог на меня укоризны положит: Снукерный бог мне советовал встать у стола нерушимо В оную ночь роковую, как вновь Шонни Мёрф ополчился. Я не послушал, но, верно, полезнее было б послушать! Так снукеристский народ погубил я своим безрассудством. О! стыжуся друзей я своих яркожилетных! Гражданин самый последний может сказать мне в Шеффилде: - Райан народ погубил, на свою понадеявшись силу! - Так шеффилдяне скажут. Стократ благороднее будет Противостать и, Антоньева сына убив, возвратиться Или в сражении с ним перед Мальтою славно погибнуть! Но... и почто же? Если оставлю кий светлодревный, Бабочку тоже сниму и, свой кий прислонивши к твердыне, Сам я пойду и предстану Антоньеву славному сыну? Если ему обещаю я кубок и вместе богатства Все совершенно, какие сюда в кораблях глубодонных С кубком начальник привёз,- роковое раздора начало! - Выдать и Шонни и вместе притом разделить снукеристам Все остальные богатства, какие лишь Крусибл вмещает? Если с друзей, наконец, я потребую клятвы старейшин: Нам ничего не скрывать, но представить все для раздела Наши богатства, какие лишь град заключает любезный?.. Боги! каким предаюся я промыслам? Нет, к Шону Мёрфи Я не пойду как молитель! Не сжалится он надо мною, Он не уважит меня; нападет и меня без оружий Нагло убьет он, как женщину, если доспех я оставлю. Нет, теперь не година с зеленого дуба иль с камня Нам с ним беседовать мирно, как юноша с сельскою девой: Юноша, с сельскою девою свидясь, беседует мирно; Нам же к сражению лучше сойтись! и немедля увидим, Славу кому между нас даровать снукерной бог рассудит!"
Так размышляя, стоял; а к нему тихо Шон приближался, Грозен, как бог комментатор, сверкающий белой рубахой; Кий славный свой пелионский на правом плече колебал он Страшный; вокруг его медь ослепительным светом сияла, Будто огнь распылавшийся, будто всходящее солнце. Райан увидел, и взял его страх; оставаться на месте Больше не мог он; и прочь от стола побежал, устрашенный. Бросился гнаться наш Мурф, уповая на быстрые ноги. Словно сокол на горах, из пернатых быстрейшая птица. Вдруг с быстротой несказанной за робкой несется голубкой; В стороны вьется она, а сокол по-над нею; и часто Разом он крикнет и кинется, жадный добычу похитить,- Так он за Райаном, пламенный, гнался, а трепетный Райан Вдоль под стеной убегал и быстро оборачивал ноги. Мимо холма и смоковницы, с ветрами вечно шумящей, Оба, вдали от стены, колесничной дорогою мчались; Оба к ключам светлоструйным примчалися, где с быстротою Два вытекают источника быстропучинного Ксанфа. Теплой водою струится один, и кругом непрестанно Пар от него подымается, словно как дым от огнища; Но источник другой и средь лета студеный катится, Хладный, как град, как снег, как в кристалл превращенная влага.
